Финансировать его деятельность за счет городского бюджета возможности тоже нет, всем прекрасно известно, что город и сам на грани выживания. В текущем году не будет проводиться ремонт трамвайных путей и контактной сети, трамвайных вагонов и троллейбусов, вдвое сократят закупку запчастей, на предприятии пройдет волна сокращения штатов, отключат часть телефонов, закроется одна из конечных станций трамвайных маршрутов. Это вопрос уже решенный, денег на это у предприятия нет.
Если трамвайные и троллейбусные маршруты придется закрыть, это будет катастрофа для Саратова, но продолжать работу в таких условиях, когда людям придется ездить в изношенных вагонах по рельсам, давно не видевшим ремонта, еще более опасно. Конечно, движение в городе не остановится, и маршруты обанкротившегося СГЭТ неизбежно займут другие, не муниципальные предприятия. Но нет уверенности, что они согласятся нести такую же социальную нагрузку и будут использовать безопасный, экологичный транспорт, а не поставят в приоритет собственную прибыль.
По словам Григория Авджана, директор зоопарка заявил, что приехал только посмотреть на животных, однако Тареев в приказном порядке потребовал увезти животных в Аткарск.
«Я им подарил несколько кроликов и декоративных курочек, потому что в аткарском зоопарке таких птиц нет», - отметил предприниматель. Когда представители зоопарка собирались уезжать, директор наотрез отказался увозить страусов, а Тареев закрыл ворота и заявил, что не выпустит их до шести часов вечера, пока он не заберет птиц. После того, как Тареев ушел из парка, аткарских гостей выпустили, и они уехали, рассказал хозяин зверинца.
3 июля. Прибывшая из Лондона английская труппа «под дирекцией» Джона Чапмана в саду Шехтель начнёт давать гимнастические представления. Человек-муха будет демонстрировать хождение по потолку.
14 июля. И снова газета поднимает проблему водопровода в Саратове. На сей раз с исторической точки зрения. Первым об этой проблеме заговорил в нашем городе бывший саратовский губернатор А. Б. Голицын. Он писал министру внутренних дел, что «от невозможности иметь под руками воду, здесь опустошались целые кварталы города, делаясь добычей пламени». Он поручил в 1827 году проживавшему в Саратове частному архитектору Дигбию заняться поиском в окрестностях города источников. И в 6 верстах от Саратова в частных садах архитектор нашёл источники воды, которые могли бы доставлять до 96 000 вёдер. Составив план и смету водопровода, 1 ноября того же года он представил их губернатору Голицыну.
Дигбий предполагал провести воду по деревянным подземным трубам на 5 главных площадей города и устроить там деревянные бассейны. Кроме того, на случай пожаров соорудить 5 кюветов вместимостью до 500 вёдер каждый. Бассейны и кюветы надлежало украсить «приличными бронзовыми статуями». Цена устройства водопровода по смете Дигбия составляла до 90000 рублей. Для этого губернатор Голицын хотел «употребить заимообразно» деньги, вырученные за проданную Московскому воспитательному дому городскую землю. Необходимую сумму он намеревался собрать с домовладельцев за 12 лет. Но владельцы источников, из которых предполагалось провести воду, не согласились на уступку их городу.
Пятью годами позже губернатор Ф. Л. Переверзев подавал два проекта устройства водопровода: один предлагал провести воду тоже из окрестных источников, другой – достать воду путём сверления артезианских колодцев на городских площадях. Оба проекта оказались неисполненными.
Саратовский железнодорожный мост через Волгу в районе Увека иногда называют «кровавым» и есть за что. Так он выглядит с Энгельсской стороны с конца старой дамбы, которая, похоже, использовалась для паромной переправы общества Рязано-Уральской железной дороги
Вид на мост от Увека. Со стороны Энгельса идет длинная дамба к железнодорожному мосту. А чуть левее моста видно островок, покрытый деревьями, это и есть старая дамба.
Строился мост долго и сложно, только споры о месте строительства заняли 37 лет. По центур кадра — бухта нефтяная, здесь заправляют танкеры продукцией Саратовского Нефтеперерабатывающего завода.
Вдоль дамбы, длинной около трех километров, с левого берега идет дорога, которая потом уходит на старую дамбу (деревья справа).
Поезд на дамбе. Ещё на дамбе можно встретить рыбаков и отдыхающих, но в основном они тоже на старой части дамбы.
А вот и сам железнодорожный мост
Недалеко на рейде стоят танкеры ожидающие своей очереди на погрузку нефтепродуктов.
Рядом видно сильное течение и круговорот воды.
Вид на мост с берега бухты Нефтяной.
Так почему же мост «кровавый»? Видимо, во время его постройки различные происшествия случались не редко. О некоторых из них известно вот что.
Строителям было известно, что работа предстоит сложная, в том числе и на глубине, ведь необходимо подготовить илистый речной грунт для установки на него опорных конструкций моста. Кессонщики должны были в спецлифтах, спускаться на дно Волги и проводить необходимые работы. Эта работа требовала наличия высококвалифицированных кадров. Однако в команде кессонщиков 60% составляли новички, которые в большинстве своем были осужденными.
Однажды, когда команда кессонщиков выполняла работы, по неизвестной причине погас свет и прекратилась подача воздуха. В кромешной темноте началась паника. Люди кинулись к лестницам, опоздавшие стаскивали более удачливых за ноги. Среди рабочих оказался молодой инженер, который сумел починить подъемник. К сожалению, двое рабочих все же погибли от недостатка кислорода.
Самая крупная трагедия произошла 13 апреля 1934 года. При сборке пролетных строений произошла деформация пролета и мост буквально развалился. …Время было обеденное, и большинство рабочих в целях экономии времени ели прямо на рабочих местах. В результате аварии всех сбросило в Волгу. Падая с 14-метровой высоты, люди пробивали своими телами лед, который еще кое-где покрывал реку, но спастись не могли — тающий лед был еще достаточно крепок и не давал плыть, но не выдерживал тяжести людей, которые пытались выбраться из ледяной воды. Тогда в Волге утонуло около 150 человек, но точных данных в архивах нет. Официальные органы и газеты тех лет об этом молчали. Все погибшие похоронены на Увекском кладбище, которое и образовалось после этой аварии.
Казалось, мост уже собрал свою кровавую жатву. Но надежды на спокойное завершение стройки не оправдались. С 30-ми годами в жизнь саратовцев пришли и сталинские репрессии. Врагов народа видели в каждом встречном. Созданные следственные комиссии определили, что в трагедии на железнодорожном мосту приняли участие члены троцкистско-бухаринского заговора: студенты и преподаватели Саратовского университета и дорожного института. Дело в том, что ученые активно сотрудничали со строителями и решали для них различные проектные задачи.
Судебное разбирательство длилось долгое время. А город был переполнен слухами. Говорили даже, что профессор кафедры геодезии Багдазевич на стенах своей камеры кровью написал все расчеты, пытаясь доказать следователям, что ошибки в его расчетах нет и никогда не было. Впоследствии пуля какого-то красноармейца оборвала его жизнь. Остальные «заговорщики» получили по десять лет лагерей…
Вот такая вот история происшествий. И, наверное, не полная.
Источники:
http://www.ruzgd.ru/sarat_most1.shtml — здесь более подробная история строительства моста
Газета «Неделя области» Саратовской областной думы№ 28 (93) от 07.07.2004
Данный пост является кросспостом из моего блога sizz.name