1928-1929. За новый год вместо Рождества
В статье "Ни одной елки в квартире!" Кирилл Кашкин напоминает, как в России появилась нынешняя традиция отмечать новый год.
На ниве борьбы с религией советская власть занималась не только разрушением церквей, но также переустройством культовых зданий под клубы или зернохранилища. В ход шли кампании по преодолению старых традиций, в том числе и празднования Рождества, неотъемлемым атрибутом которого были елки, ассоциирующиеся сегодня с Новым годом. Интересно, но вопреки известному настрою большевиков Рождество в первые послереволюционные годы оставалось официальным выходным. Причем несмотря на переход с григорианского на юлианский календарь, не работали не 7 января, а 25 декабря. С этим "упущением" советская власть начала активно бороться только в конце 1920-х, за несколько лет отодвинув сугубо религиозный праздник Рождества в тень светского Нового года.
В борьбе со "старым миром" немало досталось и его видному представителю — Деду Морозу. "Десятки лет юные головы начинялись в рождественские дни мишурой глупой символики. Детей окружали загадочностью. Явления природы объяснялись ненаучно. Детские умы питались дедушками морозами",— писал в "Молодом ленинце" некий К.
Естественно, дело дошло и до елок, которых не только, как и Деда Мороза, объявили пережитком, но и подошли к критике с экологических позиций.
Кампания конца 1928–1929 годов принесла плоды: с 1930 года Рождество в СССР перестало быть выходным, хотя 1 января в СССР объявили нерабочим днем лишь в 1947 году. Но уже в грозном 1937 году Дед Мороз был реабилитирован и к нему присоединилась его ныне неотъемлемая спутница — Снегурочка.
А вот елку вернули из опалы в конце 1935 года, когда в "Правде" была опубликована статья второго секретаря ЦК КП(б) Украины Павла Постышева, в которой, в частности, говорилось: "Почему у нас школы, детские дома, ясли, детские клубы, дворцы пионеров лишают этого прекрасного удовольствия ребятишек трудящихся Советской страны? Какие-то, не иначе как "левые", загибщики ославили это детское развлечение как буржуазную затею. Следует этому неправильному осуждению елки, которая является прекрасным развлечением для детей, положить конец… В школах, детских домах, во дворцах пионеров, в детских клубах, в детских кино и театрах — везде должна быть детская елка!.. Я уверен, что комсомольцы примут в этом деле самое активное участие и искоренят нелепое мнение, что детская елка является буржуазным предрассудком. Итак, давайте организуем веселую встречу Нового года для детей, устроим хорошую советскую елку во всех городах и колхозах".
В памяти у советского руководства еще оставались традиции "красных елок" начала 1920-х с участием Владимира Ленина, который, как и Постышев, не был противником плясок вокруг наряженного дерева в отличие от "левых загибщиков". После эпохальной публикации "Правды" в СССР стали печататься детские книги про Ленина и Новый год, а само дерево, ненадолго запрещенное "левыми загибщиками" как праздничный атрибут, по некой зловещей иронии вышло из опалы в один из самых драматичных в советской истории периодов "большого террора".
1929
Спасибо Марии Салий
На ниве борьбы с религией советская власть занималась не только разрушением церквей, но также переустройством культовых зданий под клубы или зернохранилища. В ход шли кампании по преодолению старых традиций, в том числе и празднования Рождества, неотъемлемым атрибутом которого были елки, ассоциирующиеся сегодня с Новым годом. Интересно, но вопреки известному настрою большевиков Рождество в первые послереволюционные годы оставалось официальным выходным. Причем несмотря на переход с григорианского на юлианский календарь, не работали не 7 января, а 25 декабря. С этим "упущением" советская власть начала активно бороться только в конце 1920-х, за несколько лет отодвинув сугубо религиозный праздник Рождества в тень светского Нового года.
В борьбе со "старым миром" немало досталось и его видному представителю — Деду Морозу. "Десятки лет юные головы начинялись в рождественские дни мишурой глупой символики. Детей окружали загадочностью. Явления природы объяснялись ненаучно. Детские умы питались дедушками морозами",— писал в "Молодом ленинце" некий К.
Естественно, дело дошло и до елок, которых не только, как и Деда Мороза, объявили пережитком, но и подошли к критике с экологических позиций.
Кампания конца 1928–1929 годов принесла плоды: с 1930 года Рождество в СССР перестало быть выходным, хотя 1 января в СССР объявили нерабочим днем лишь в 1947 году. Но уже в грозном 1937 году Дед Мороз был реабилитирован и к нему присоединилась его ныне неотъемлемая спутница — Снегурочка.
А вот елку вернули из опалы в конце 1935 года, когда в "Правде" была опубликована статья второго секретаря ЦК КП(б) Украины Павла Постышева, в которой, в частности, говорилось: "Почему у нас школы, детские дома, ясли, детские клубы, дворцы пионеров лишают этого прекрасного удовольствия ребятишек трудящихся Советской страны? Какие-то, не иначе как "левые", загибщики ославили это детское развлечение как буржуазную затею. Следует этому неправильному осуждению елки, которая является прекрасным развлечением для детей, положить конец… В школах, детских домах, во дворцах пионеров, в детских клубах, в детских кино и театрах — везде должна быть детская елка!.. Я уверен, что комсомольцы примут в этом деле самое активное участие и искоренят нелепое мнение, что детская елка является буржуазным предрассудком. Итак, давайте организуем веселую встречу Нового года для детей, устроим хорошую советскую елку во всех городах и колхозах".
В памяти у советского руководства еще оставались традиции "красных елок" начала 1920-х с участием Владимира Ленина, который, как и Постышев, не был противником плясок вокруг наряженного дерева в отличие от "левых загибщиков". После эпохальной публикации "Правды" в СССР стали печататься детские книги про Ленина и Новый год, а само дерево, ненадолго запрещенное "левыми загибщиками" как праздничный атрибут, по некой зловещей иронии вышло из опалы в один из самых драматичных в советской истории периодов "большого террора".
1929
Спасибо Марии Салий
