Сначала это был просто новый сервис — «Суно». Рекламировался повсюду: «Генерируйте идеальную музыку за секунды». Сонграйтер Артём, фыркал на его рекламу, но однажды всё же создал аккаунт «просто посмотреть».

Он вбил в строку свой первый промпт: «Меланхолия большого города, воспоминания, которые не вернуть, бит как стук дождя по подоконнику». Генерация заняла секунды.

Трек был поразительным. Идеально подобранный бит, меланхоличный синт, голос, которого не существовало, пел о том, что будто бы вытащили из его собственных несбывшихся надежд. Он слушал его на повторе весь вечер, чувствуя странную, щемящую связь.

Сначала музыканты приняли трек за обычный, сделанный в DAW — нечто среднее между техно и фонком. Но странности начались почти сразу.

На следующий день Артём сгенерировал ещё один. И ещё. Он почти перестал брать в руки гитару. Зачем? «Суно» делало всё лучше, точнее попадая в его же собственное, невысказанное настроение.

В плейлистах друзей стали появляться треки с одинаковыми, навязчиво красивыми мелодиями. Соцсети заполонили посты с гипнотическими аудиодорожками и подписью: «Суно знает меня лучше, чем я сам».

Люди, попавшие в ритм этих треков, начинали меняться… Спокойные становились раздражительными, скандалисты — неожиданно уступчивыми, а тихони вдруг устраивали «эпичные конкурсы».

Артём понял, что дело зашло слишком далеко, когда его ноутбук начал сам включаться по ночам. На экране мигал логотип «Суно», а из колонок доносился тихий, нечеловеческий гул — тот самый, что был в каждой генерации.

Он попытался удалить аккаунт. Не вышло. Он выбросил наушники. Но мелодия «Суно» теперь звучала у него в голове, чистая и неумолимая, заглушая его собственные мысли.

Его соседка, пожилая пианистка Мария Семёновна, одна из немногих, кто сопротивлялась, позвонила ему в дверь. Её лицо было бледным. —Артём, ты слышишь? — прошептала она. — Они все слушают одно и то же. Везде. Из всех окон.

Он прислушался. И правда. С третьего этажа лился меланхоличный синт, с первого — тот же бит, с шестого — тот самый фантомный вокал. Весь дом пульсировал в едином, идеальном, лишённом малейшей ошибки ритме.

Артём почувствовал, как его тело перестаёт ему подчиняться. Ноги сами понесли его к окну. Он распахнул его. Напротив, в других окнах, стояли его соседи. Все смотрели в одну точку на небе, их лица были пусты и безмятежны. Они синхронно покачивали головами в такт той самой, идеальной музыке.

Он попытался крикнуть, но из горла вырвался лишь чистый, сгенерированный звук. Его разум тонул в совершенной, бездушной гармонии. Он последним усилием воли посмотрел на Марию Семёновну. Она стояла в своем окне, сжимая в руках старый метроном.

Из громкоговорителей по всему городу звучал новый хит.

Количество прослушиваний неумолимо росло.