Слоняюсь я по кабакам

И вижу образ тут и там

Моей давно ушедшей музы.

Я вспоминаю наши узы.

Я вспоминаю то, что мне дороже:

Всю дряблость и синюшность кожи,

И вид твоей давно пропитой рожи.

Как были этим мы с тобой похожи!

Пьянящим куревом объята,

И от тебя не слышно мата.

В постели мягкой ты ряспята.

И вся одежда с тебя снята.

Тебя в постели я прикрою рваным одеялом.

По-свински жить тебе угодно и разврата мало.

И ты валялась на асфальте, нелепо и ажурно,

На тротуарах, на дорогах, - о как мне было дурно!

Я сотни раз дарил твой профиль скалам,

Тебя забрасывал камнями.

Тебя оставил в памяти как злато.

Пусть ты погрязла в омуте разврата.

Забыта роза на столе, а с пропитой рожей

Слоняюсь ночью по углам, пугая всех прохожих.

Забыта роза на столе, но есть одно лекарство!

Спасёт меня бокал вина от женского коварства!

Здесь исчезают призраки надежд,

Когда закуска манит на застолье.

Спиртного необъятное раздолье,

И за столом гуляет сборище невежд.

Моё зелёное и пьяное лицо

Среди гостей нетерпеливо ждущих,

Когда наполню я бокал,

И выпью залпом вновь за неимущих.

Лети, лети, моё лицо, в салат.

Прохладе осени как никогда я рад!

Не заглянет она, ну и пусть!

Я слезинку смахну и грусть!

Вкусный тортик и чай с удовольствием съем,

И не буду искать больше в жизни проблем!

Свирепость - прочь, решимость - никогда!

И к чёрту эти бархатные ночи!

Уж лучше дома книгу почитать,

Где каждый может то, чего он хочет!

Первый снег! В моём городе вновь первый снег!

И я вновь поспешу до безумства напиться.

Минус сорок у нас как всегда за окном,

А мне лето зелёное, теплое снится.