Пустые слова
Их так много вокруг
Легко обещают
Легко подведут.

Когда что-то надо
Слова словно мед
Когда час "раcплаты"
Короткий гудок.

Пустые слова
Разукрашенных фраз
Цветные обертки
Как fashions показ.

Слова как кинжал
Могут больно пронзить
И раны потом 
Долго кровоточить.

Слова могут быть
Тяжелы и легки
Как северный ветер
Совсем холодны

Красивы, сильны могут быть
И чисты
Как много их разных
А эти пусты...

Музыка... Это величайшее из искусств. О ней написано множество книг, ученые исследуют механизм воздействия музыки на человека. И хотя они далеко продвинулись, многое еще остается загадкой.
У каждого народа есть своя традиционная, народная музыка, которая как ничто другое подчеркивает уникальность и самобытность его культуры. Появление электричества, а потом и компьютеров стало революционным для музыки: каждый день мы слышим звучание электрогитар и синтезаторов. Но музыка прошлых столетий не умирает, ее знают и помнят... Люди объединяются в социальные группы, исходя из того, кто какую музыку предпочитает.
Музыка - это огромное вечнозеленое дерево жизни, ветви которого - это всевозможные стили, жанры и направления, а листья - отдельные группы и исполнители. И дерево это не статично, оно растет и становится все более величественным и могучим, и ни один лист этого дерева не упадет в пучину забвения. Оно будет расти, пока существует современная цивилизация. Но и у следующей цивилизации будет своя музыка.
Человеческие эмоции неразрывно связаны с музыкой. Она оказывает заметное воздействие на психоэмоциональное и физическое состояние человека. Музыка помогает зарядиться энергией утром и заснуть безмятежным сном вечером. Она волнует сердца, она собирает толпы слушателей на стадионах и фестивалях, в консерваториях и концертных залах.
С давних пор известно о целительных свойствах музыки, она не просто лечит - она исцеляет душу. Правильно подобранная музыка может творить чудеса! Существует отдельное направление медицины - музыкальная терапия. Музыка влияет не только на человека, но и на животных, на растения. Они на нее реагируют, они ее слышат!
Она открывает дверь в другой мир - мир гармонии и красоты, где есть то, чего нам так не хватает.
Музыка - это жизнь. Это радость и печаль, спокойствие и волнение, любовь и агрессия. Это разговоры о музыке, это разговоры о жизни.

Было на одном из дисков,откуда незнаю...но зацепило...мррррррррр

Я только что вернулась домой, хотя, наверное, не только что, а уже с час как вернулась.

"Музыка - как секс," - говорил один человек, которого я любила, даже с некоторой пользой, но все же безуспешно.

Мне сложно сказать, что для меня передавать в том что слушаю свои мысли, придавать звукам и ритму форму - это неведомо, поэтому я просто скажу, что это счастье...

Последнее время оно так внезапно, так сильно и так быстро проходит, словно это приступ болезни, а не признак выздоровления. Да, я счастлива.

Пусть вся прелесть первого поцелуя радости уйдет, когда пройдет эйфория, пусть потом мне будет сладковато-больно, а потом грустно, я счастлива.

Я хочу тебе сказать, не обращаясь к тебе по имени, что ты необыкновенный. Ты заставляешь мои глаза улыбаться, а мое холодное сердце чувствовать тепло. Я хочу сказать тебе спасибо. Я ,возможно, хотела бы увидеть тебя, потому что ты пока не настолько силен, чтобы нести радость и быть невидимым. Но при любых обстоятельства места, времени и действия или бездействия, я тебе благодарна.

...и снова все оповито алегорией...кому дано тот поймет...а кому не дано...лю вас...за все!

Я хочу бежать… Бегу. Сердце пульсирует в голове. Перед глазами пролетают окна, светящиеся желтым, светофоры — новое лицо старой улицы. Раньше по этим бульварам ездили брички, слышались крики извозчиков и стук лошадиных копыт, мостовая блестела, отполированная многочисленными башмаками. Да и сейчас тротуары блестят. Блестят у меня в глазах… 
Заберите свои сюрпризы — меня они не удивляют. Я бегу. Я впереди, время делает шаг, я делаю тысячу — за этот час мы проходим с ним одно расстояние. Но разница между нами в том, что я устаю, а время не способно уставать. В голове стучит все сильнее, лицо не в силах больше сдерживать за каменным равнодушием слезы… Но, я еще бегу. Мне сердито кричат вслед, на меня сердятся прохожие. Вздох. Я резко останавливаюсь. Тело будто стремглав упало в пустоту, а душа еще летит к финишу. Ноги не чувствуют асфальта, они словно горят. Глаза плачут. Я опоздала. Я в замкнутом кругу. Из него не вырваться… 
Магия чисел: телефоны, номера, слова, ложь, дрожь, злость, боль…боль…боль… Я не хочу быть «как все», но всем все равно. У всех свои заботы: есть работа, нет работы. Я курю. На эти пару минут спускаюсь к земле, забываю о слове «боль». Начинаю видеть серую, вечернюю городскую жизнь. Но снова слепну, вместе с окурком гаснет моя способность видеть. Его огонек перерастает в миллиарды других: сверху, вокруг, внутри меня. Это жизнь. Она бежит, только не ведает куда, как и я. Все, кажется, нарисовано, придумано каким-то смешным глупым художником, художником-недоучкой. 
Я слышу слова: «Пакет на 60 минут ежемесячно + телефон всего за 14$», или «Поезд дальше не идет», или «Платите за проезд», или, что еще хуже, «Как дела?». Эта «старая джинса» под названием «жизнь в быту» уже затерта до дыр. И краски забирает тот, без кого сердце заводит дружбу с разумом, а это — самое страшное… 
Теория побега. 
Спортом нужно заниматься. Часто и регулярно. Или хотя бы делать зарядку. Или бегать. По утрам? Можно и так. Это, наверное, красиво: бежать навстречу солнцу. Бежать прочь. 
Вы не находите, что в последнее время города напоминают фотоальбомы? Улицы, площади, парки, здания, прохожие – всё это уже когда-то было. Даже не так. Вы там были когда-то. И неким, лишь Вам известным способом восприняли окружающее, добровольно подвергнув себя его влиянию. Не потому, что были особо счастливы или же, наоборот, несчастны, нет. Просто так получилось. А теперь Вы смотрите на город, но не видите его. Вас окружают тени. Каждый элемент настоящего ассоциируется с одним из моментов прошлого, и Вы не можете ничего с этим поделать. Старые открытки, газеты, фотографии, клипы… Возбуждается фантазия, начинается путаница: что реально? что нет? что было? есть? будет? 
Вы начинаете повторяться. Не только в разговорах, ещё и в мыслях, жестах, поступках. Сходите с ума и пытаетесь это скрыть. В первую очередь, от себя. Когда вы последний раз делали что-нибудь очень глупое, что-нибудь такое, чего никогда (так Вам казалось раньше) не сделали бы? А ведь это тоже своеобразная форма защиты: максимально упростить себя, сделаться понятным и объяснённым человеком. Только не помогает. Равно как и рефлекторное отгораживание в памяти от всего “лишнего и ненужного”. Но есть свидетели: дом, близкие люди, город… Они желают Вам добра, а потому будут свидетельствовать против Вас. 
Иногда становится страшно. А ведь всем давно известны две реакции на опасность: замереть или рвануться (убежать? атаковать?). В данном случае вариант “замереть” не проходит, потому как “промедление смерти подобно”, а это никого не устраивает. Что ж, остаётся работать ногами. 
Итак, приступим. Что имеем? Глагол “бегать”. Или бежать. Или бечь. Куда? “Куда глаза глядят”. Я, кажется, очень много кавычек нарисовала. Это потому, что здесь переносных смыслов, цитат и мыслей вслух куда больше, чем нормального текста. Такое бывает. Да, так что там с направлением движения? Добавим к данному глаголу префикс “у”. Убегать. От себя и подальше. Туда, где никто Вас не знает и не беспокоится по поводу Вашего существования. В Мухосранск какой-нибудь, например. Вряд ли там найдётся хоть что-нибудь, способное раздразнить больное воображение. Но долго ли так сможет продолжаться? Знакомые-то всё равно появятся, очень даже возможно, что назойливые. И? Бежать дальше? Искать очередной Мухосранск, а потом сбегать — и так до бесконечности? 
Вы не находите, что в последнее время города напоминают кладбища? Улицы, площади, парки, здания, прохожие – всё это уже было. Когда-то. Даже не так. Когда-то было всё. Было ли?.. Когда? Шестьсот? Семьсот? Две тысячи лет назад? Вчера? 

Забытым словом на губах выбито ВЕЧНОСТЬ.
Под звуки музыки в небо ладони.
Искусственное солнце бликами по телу,
а через год меня уже здесь и не вспомнят.
Золотом пряди скользят по плечам
Зеленых глаз взгляд и недопонимание
Кажется. Я этого никому не отдам
Сердца биение пульс ритм- жизнь.
Но вам никогда не увидеть моего солнечного сплетенья.
Ведь я могу перестать жить только на миг…
…Когда выключат свет…
Дыханье слилось с твоим
Мы в одном порыве живем
Я забываю дорогу домой
Все что происходит, кажется сном
Движенья ни на миг не сбавляют темп
Голос немым возгласом пробивает тело
Хочется плакать от счастья
Моменты забытья, эйфория того, что втайне называю душа!
Крылья ангела - дарованы тобой.
Полет все выше над миром…
И теперь уж точно не вспомнится дорога домой…
Переливами сотен нот и каденций, ты берешь в свои властные руки
…держишь крепко…
Я не могу понять, в чем твоя сила,
Но я люблю тебя…
_________Моя музыка!______________________

Уж вечер, солнца боле нет,
Луны пронизливый портрет
Тебе путь ясный осветил,
И ты выходишь - час пробил.

Ты вышел, всё блестит вокруг.
Перед тобой - ночной досуг,
Ребята в шоке все стоят,
Они всё ждут, что-то гудят...

И вот ты подошёл к пультам,
Что-то нажал и тут и там.
И вдруг, как луч из темноты,
Услышал звук свой ясный ты.

И начинаешь ты играть,
Пластинку пальцем прижимать:
Винил трещит, горит в руках
И звук пронзает сцену нах...

И все кричат! Им хорошо!
Ты слышышь крик: "Давай еще!"
И заряжает позитив
Твой не наигранный мотив...

Ты сильно даже не устал,
Наоборот - ты ярче стал.
Как будто люди, что внизу
Тебе энергию несут!

Танцуюют все под твой мотив -
Ты получаешь позитив.
Ты смотришь вниз и видишь их,
Таких обычных и простых.

Пришли они сюда не зря,
Услышать музыку хотят,
Хотят как следует сплясать,
Свою способность показать.

Уж утро скоро на дворе,
Уж солнце вышло на горе,
Уже ушли, кто послабей,
А ты остался, ты - диджей!

«ЧТО ЗА ХРЕНЬ ТЫ НЕСЕШЬ, ЧУВАК?» Читая эту книгу, не следует забывать, что сущность клаббинга — веселье в компании других людей. Все, что я говорю о нем, вытекает из этого простого социального факта. Однако веселье, связанное с клаббингом, сильно отличается от других радостей современного мира. Хотя клаббинг является неотъемлемой частью британской культуры, в ее рамках он все же выделяется как очень специфичное общественное пространство. Интенсивность наслаждения, которое можно испытать в клубах, делает клаббинг чувственной крайностью, бросающей вызов традиционной британской морали. Христианство и особенно протестантизм всегда относились с крайним недоверием к наслаждению, ибо считалось, что его природа демоническая, что оно отвлекает людей от Бога и труда и, следовательно, его необходимо жестко контролировать. Клаббинг почти полностью противопоставляет себя такой позиции. Его практика сыграла важную роль в переориентации социальных и индивидуальных взглядов на опыт получения удовольствия. Удовольствие приобретает все большее значение в качестве ориентира человеческой жизни. Социальные рамки, ранее сдерживавшие удовольствие посредством ограничений на проявления чувственности, накладывавшихся моральными правилами, ослабли. Это произошло отчасти и под влиянием клаббинга, поскольку он облегчил доступ к ницшеанскому дионисийскому началу вместо аполлонического начала порядка, структурирующего наш каждодневный опыт. В настоящей книге я исследую ряд сил, воздействующих на здравое, благопристойное и разумное тело, структурирующее нашу дневную жизнь. Самая важная из них — габитус. Данный термин заимствован из трудов видного французского социолога П. Бурдье, изучавшего то, как культуры структурируют тела их носителей через навязывание практик. Такие практики внедряют кодированные идеологические и социальные ценности культуры в плоть и, таким образом, склоняют носителей той или иной культуры к ее воспроизведению. Именно габитус пробуждает в нас чувство вины после нарушения какого-либо правила своего общества. Вот почему мужчины ведут себя по-мужски, а женщины — по-женски. Вот почему определенным классам свойственны некоторые общие социальные черты, такие как, например, соблюдение диеты или страсть к футболу, а не регби. Бурдье демонстрирует, как все эти несравнимые, казалось бы, феномены можно связать воедино благодаря идее габитуса. Вот что пишет сам П. Бурдье: Габитус — это генеративные принципы определенных и отличительных практик: пища рабочего и особенно его поведение за столом, его развлечения, его политические взгляды и способы их выражения систематически отличаются от соответствующих видов деятельности фабриканта. Но габитус — это также классифицирующие схемы, принципы классификации, принципы восприятия и разделения, разнообразные вкусы. Они проводят грань между добром и злом, правильным и неправильным, изысканным и вульгарным, и так далее... [Bour-dieu P. 1998:8]. Из-за габитуса одни вещи кажутся верными, а другие — неправильными, некоторые естественными, иные — странными. Он существует как сфера безусловного знания, созданного смесью практик и эмоциональных моделей, которые мы воплощаем по мере взросления внутри культуры. Именно поэтому явления вроде гомосексуальности долго воспринимались с глубоко укоренившимся чувством нравственного отвращения, кажущимся сего-дня смехотворным. Впрочем, до сих пор встречаются люди, утверждающие, что у них нет ничего против гомосексуальности в принципе, но что они чувствуют дискомфорт при виде парочки обжимающихся парней. Такова истинная сила габитуса, представляющего собой не просто идею, но телесное состояние, связанное с идеей, наделяющее ее чувственной силой и придающее ей безусловный статус. Реальное социальное изменение происходит лишь тогда, когда на телесном уровне меняется габитус. Идея может быть первым шагом инициации изменения, но пока она не воплотится и не обретет материальное состояние, она будет существовать главным образом в сфере языка, ведя бледное культурное существование. Я покажу, как интенсивность чувств, генерируемых клаббингом, создает альтернативное тело, в котором структурирующие рамки габитуса временно стираются, а на их месте возводится измененный социальный мир. Разумеется, люди посещают клубы не по этой причине. Едва ли они думают: «Так, ладно, пойду сотру свой габитус». Это непредусмотренное следствие употребления наркотиков, танцев и пребывания в толпе. Воздействие такого опыта на людей возрастает по мере того, как во-площенный клаббинг испытывает тела, завещанные людям их собственной культурой, тем самым изменяя траекторию их движения в социуме и отношение к символическим и идеологическим рамкам, в которых заключен данный социум. Этот процесс может быть сложным, в нем есть свои опасности, недоразумения и тупики. И все же мои информанты соглашались с тем, что риск, на который они порой шли, был оправдан, поскольку клаббинг добавил их жизни ценности. Для понимания действия габитуса я начал изучать биологические и когнитивные структуры, наделяющие его силой. Мое исследование опирается на работы ученых-нейрокогнитивистов А. Дамасио [Damasio A.1994, 1999] и Ж. Леду [LeDoux J.1999], исследовавших роль тела и эмоций в структурировании сознания. Их понимание связи между телом и разумом позволило мне воспользоваться идеями Бурдье [Ibid.], разделить габитус на две составляющих и рассмотреть каждую из них как особую форму воплощенного знания. Я исследую отношения между телом и сознанием, особенности организации эмоциональной системы памяти, а также связи между сферой плоти и миром знаков. Данный подход открыл мне дверь за пределы клубного пространства — во втором разделе настоящей книги я исследую более широкое воздействие клаббинга на нашу социальную и культурную жизнь. Первый раздел книги основан на глубинных интервью с информантами и на собственных наблюдениях, сделанных в клубах. Я также использовал плоды работ социологов-теоретиков, включая М. Фуко [Foucault M. 1977] (особенно его понятие «взгляда» 1) и Э. Гофмана [Goffman E. 1990], чтобы исследовать социальные ограничения, накладываемые на тело, а также те способы чувственного выражения, которые современная культура одновременно терпит и порицает. Именно эти ограничения в основном стираются при клаббинге, и их исчезновение обусловливает появление в ночи сложных тел и даже сложных эго. Впрочем, главным образом я тусовался в компании других клабберов, являющихся, конечно, подлинными экспертами в данной области. Я танцевал и смеялся, смотрел и общался, колбасился и скрежетал зубами. Я ходил на pre-party и after-party, беседовал ночи напролет с классными чуваками и встретил немалое число рассветов. Именно общественное возбуждение от клаббинга (неустойчивые чувственные знакомства, завязываемые ночью, которую люди хотят прожить на всю катушку) оказало сильнейшее воздействие на меня. Я прошел от центра клаббинга к его периферии, где он наиболее дик и где определяющие нашу обыденную жизнь правила мира откровенно отвергаются. Это царство самовыражения и вдохновения, заговор ради наслаждения, основанный на гедонизме, вышедшем за пределы удовлетворения личных потребностей и ставшем цепочкой социальных и индивидуальных экспериментов, вызванных знакомством с обжигающими чувственными крайностями.

7 признаков того, что диснеевский мультик Винни Пух пропагандирует наркотики

1. Ослик Иа-Иа - ему всё по барабану, у него замедленные реакции и выраженное отсутствие мотивации - конопля. 2. Пятачок - всего боится и страдает манией преследования - грибы. 3. Кролик - везде суёт свой большой нос, всё ему надо - кокаин. 4. Тигра - не может стоять спокойно, постоянно прыгает и кричит никогда не уставая - экстази. 5. Кристофер Робен может разговаривать с животными - употребляет галлюциногены. 6. Винни Пух - любит сладкое, обладает поистине безграничной фантазией - LSD. 7. Сова - всегда приходит на помощь, если у кого-то "проблемы" - дилер.