Ricardo Villalobos

Рикардо Виллалобосу, патлатому, вечно улыбчивому и небритому, худощавому диджею чилийского происхождения, в его 38 лет удалось то, что не получалось ни у кого из его предшественников: стать настоящей поп-звездой. Обладатель всех мыслимых регалий, какими может обзавестись человек, играющий пластинки в жанре техно, любим даже теми, у кого семплированная музыка вызывает стойкое отторжение. Не написав ни одного поп-хита в привычном понимании слова, он сам по себе стал человеком-хитом, собирательным образом клаб бера, послом минимала в остальном мире, реабилитировавшим тек-хаус 2000-х для критиков и музыкальных снобов. Как нескромно назван один из альбомов Виллалобоса — «Salvador», «спаситель». Видимо, так ему было написано на роду: родившийся в Чили Рикардо ребенком был вывезен родителями в Германию, подальше от режима генерала Пиночета. Маль чик интересуется своими корнями — слушает сальсу, меренгу и самбу, но сольфеджио и гитарой по лени не занимается, разве что выстукивает знакомые песенки по столу. Эти навыки пригодятся позже, когда он увлечется немецким техно: в лучших треках Виллалобоса по-прежнему много живой музы ки, полной беззаботного латиноамериканского настроения, с обиль ной перкуссией, выстроенной столь филигранно, что ее хочется изучать на замедленной скорости. Его треки по двадцать минут каждый невозможно слушать частями — здесь нет цепляющих мелодий и запоминающихся слов, этой музыкой движут не ноты, а атмосфера и грув. Душная тропикалия, поставленная на синкопированный ритм, то и дело спотыкающийся и пробуксовывающий, мутирующие синтезаторные звуки и духовые партии маринуются в монотонной тесноте стерильных комнат, чтобы в один момент приоткрылось окно — и вас обдало потоком свежего воздуха. Работы Виллалобоса — утилитарная музыка для танцев, возведенная в ранг произве дения искусства, размышления о краутроке или ранней рок-психоделии, бразильских карнавалах или напевах африканских племен.

При номинальной футуристичности тут очень много ностальгии по прошлому, и если соратник Виллалобоса Ричи Хотин (об отношениях этих двоих ходит множество шуток и пересудов) играет техногенные гимны с непроницаемо серьезным лицом, то в Рикардо нет ничего от программиста, алхимика или шамана — он все тот же веселый, простой парень, готовый устроить вечеринку где угодно. Даже в самых смурных и мрачных его композициях проскальзывает ухмылка этого красноглазого паренька, на исходе четвертого десятка оказавшегося Пэрис Хилтон местного значения — и первым поп-персонажем, вышедшим из техно-среды. Этого человека любят и ненавидят, бесконечно обсуждают, гей ли он и какими наркотиками закинулся в этот раз, однако потом непременно добавляют: какая разница, если у него вышло самое главное — на перегное, оставшемся после Kraftwerk и детройтской тех но-школы, вырастить красивое, странное, но жизнеспособное дерево, плоды которого позволят музыке двигаться вперед. Как говорит сам Рикардо: «Больше всего я хочу найти точку соприкосновения между электронной и акустической музыкой. Думаю, для электроники это единственный шанс выжить».