Night Party Interview

Несколько месяцев подряд в сети ходит информация о новом российском проекте Monaque, участие в котором принимают известный диджей Serge Que и музыкант Алексей Монахов. Nightparty решили поближе пообщаться с участниками проекта дабы узнать поподробнее чем они там занимаются. 

В диджейской тусовке стали поговаривать о проекте Monaque. Как появился ваш дуэт? От кого пошла инициатива?
Серж Кью: Идея пошла от меня. Потому что мне предложили сделать ремикс на версию Serge Devant «Sweet Harmony» группы The Beloved. И мне как-то самому не хотелось с этим сидеть. Ведь, знаете, одному в студии скучно, хотя некоторые люди наоборот предпочитают сидеть в одиночестве, такие люди как Леша, например. Причем иногда парадоксальная вещь получается, когда сидишь и кому-то показываешь, как писать музыку, то можешь записать при этом реально крутой трек. За каких-нибудь полчаса, к примеру. Потому что есть определенное давление – человек сидит у тебя за спиной, и ты должен что-то произвести. Вообще я знал творчество Леши и играл его вещи еще до знакомства с ним.

А как к тебе его треки попадали?
Серж Кью: Мы встретились в клубе XIII. И до этой встречи я абсолютно не знал его, просто просматривал на сайтах русских продюсеров и вот я нашел Лешу. Так я начал играть его треки. Просто очень понравилась эта музыка. Потом заглянул на beatport, посмотрел, что еще есть. А потом мы вместе оказались в клубе и познакомились,
Алекс Монахов: Пожали друг другу руки и обменялись телефонами. Стали общаться и Серёга предложил что-нибудь вместе сделать. Вот как раз таки первый ремикс попробовали сделать вместе.

На «Sweet Harmony»?
Серж Кью: Да. Это было первое, что мы сделали. А еще был ремикс на Ника Мюира (Nick Muir), который прямо сразу взяли и выпустили. А со «Sweet Harmony» возникла большая проблема. Трек, который звучал у Пита Тонга (Pete Tong) на Essential Selection два раза подряд, и вся конференция жужжала, все играли нашу версию. Но получилось так, что наш трек вышел, в итоге, не в марте как должен был, а в начале сентября. То есть из-за каких-то своих внутренних терок лейбл просто тупо держал этот трек.

Имя Леши у меня больше ассоциируется компиляцией которую выпускал фонаревский лейбл «Атмосфера». Получается ты начинал с транса?
Алекс Монахов: Да, начинал я с транса, а потом перешел на прогрессив, то есть всё дальше и дальше отдалялся от музыки России.

То есть Россия ассоциировалась с трансом?
Алекс Монахов: На тот момент – да. Правда потом получилось так, что моя музыка среди российских диджеев особо не была востребована. И я попробовал себя на европейских лейблах. Меня познакомили с Маркусом Шульцем (Markus Schulz), и я ему скинул свой трек. Мы пообщались, он сказал: «Давайте работать», и мы подписали контракт на несколько треков вперёд. И дальнейшая работа проводилась не в России, а на Западе. Там отдача есть, не то, что в России.

А как организована ваша совместная работа, кто из вас мозг, а кто руки?
Серж Кью: Всё зависит от того, над чем мы работаем.
Алекс Монахов: У нас всё поделено. Есть определенные задачи, и мы их выполняем. Каждый из нас делает то, что может, всё зависит от того, у кого больше возможностей, больше знакомых на лейблах. Я больше в музыке – звукорежиссура, а Серега - миксы. Но так как мы пишем почти все вместе, мы пытаемся перейти в полный лайв проект. У нас должен был быть лайв в новогодний праздник, когда Саша выступал. Но мы решили, что должны достичь реально хорошего, качественного звука, чтобы был не тот лайв, что по всей России.
Серж Кью: Да, вся Россия в лайве. (смеется) Причем лайвом называют все что угодно, просто потому, что программа называется Ableton Live! В итоге все просто играют треки и иногда могут закинуть луп, и это будет их "лайв".
Алекс Монахов: Хочется достичь настоящего звука, пускай уйдёт на это год, полтора или два. Главное, чтобы в итоге был настоящий результат, который можно было бы не только в России показать, но ещё и в Европе.

А вы железу предпочитаете софт?
Серж Кью: Ну, тут многое решает финансовая ситуация.
Алекс Монахов: А я принципиально.

Принципиально за софт?
Алекс Монахов: Да.
Серж Кью: Главное во что мы вложились – купили хорошие мониторы. Потому что без них свести практически невозможно. Просто так проще – ведь в наушниках делаешь всю работу, а потом включаешь колонки и понимаешь, что все совсем не то.
Алекс Монахов: А самое интересное это то, как Серега переделал собственную комнату под студию.

А вот после того как вы в этой студии записали трек, что дальше происходит?
Серж Кью: В течение нескольких часов нам говорят: «Мы его берём!» (смеется). Как только мы трек закончили, сразу же откладываем его для альбома. А потом я вдруг думаю, дай-ка я выложу его на MySpace чтобы трек просто играл фоном. И в течение нескольких дней, а иногда и часов приходит сообщение: «Ребята, а этот трек подписан?». Последние три трека мы начинали для альбома, и каждый из них был подписан таким образом.
Алекс Монахов: То есть у нас работа идёт сама собой – мы не рассылаем наши треки, мол, возьмите их. Просто есть уже договоренности.

А что и где уже вышло?
Серж Кью: Вышло на лейбле Ultra два трека, и на System один. А недавно оба лейбла перевыпустили треки а компиляциях "Best of" Также вышли ремиксы и синглы на Vapour, Evapour8 и Balkan Connection. Сейчас уже доделаны еще несколько ремиксов и синглов для русских лейблов и на Stripped Muzik. А все вместе до конца лета выйдет более 25 трэков.
Алекс Монахов: В общем, июль уже расписан по релизам.
Серж Кью: Да, до конца лета уже все расписано.

А про вашу музыку можно сказать, что это прогрессив хаус?
Серж Кью : Как не странно, большинство треков у нас сидят в разделе техно.
Алекс Монахов: Не хотелось бы ставить ярлык нашей музыке. Мы сейчас пытаемся найти оптимальный звук для самих себя – чтобы это было не так, чтобы через чур заморочено, а более доступно и понятно. Но нельзя взять какой-то один трек и сказать, что вот это наш саунд.

А вы вообще отслеживаете музыкальные тенденции, пытаетесь ли соответствовать им?
Серж Кью: Нет, у нас как-то от фонаря всё идёт. Пошло это, пошло то, как, например, было со «Sweet Harmony».  Леха сделал пару драмовых вещей, я ещё что-то сверху накидал, потом с вокалом заморочился, потом отдал ему – он эффектов накидал. Потом мы все это пересводили раз десять, потому что звучание было не то. Убирали лупы, добавляли лупы. То есть чтобы головы друг другу не морочить – он работает день над ремиксом, потом я работаю день над ремиксом, потом снова он, а после него я. Вот Леша, например, не знает что с вокалом делать, а у меня наоборот всё сразу получается, а он гений с перкуссией, но у мня она не идет. То есть происходит командная работа.

А ругаетесь, спорите?
Серж Кью: Нет, нам просто повезло, что у нас видение музыки одинаковое. У Леши более дипово-андеграундное, а у меня более коммерческое, потому что я играю на больших танцполах. А если играю на маленькой площадке, то могу дип-хаус, к примеру, играть. Но почему-то вот обычно выходит  какое-то техновое основание с трансованой мелодией.

Но я вот смотрю, что на российской сцене вы особо не светитесь?
Серж Кью: Нам и не хочется. Здесь это абсолютно бесполезно.
Алекс Монахов: Здесь иначе надо действовать.
Серж Кью: Просто не для кого всё это делать.

Ну как это не для кого? А как же те люди, которые на myspace вам поклоны бьют постоянно?
Серж Кью: Таких людей из России единицы, в том-то и проблема. Из сотен тысяч – единицы. И получается, что все кто добавляется к нам на myspace – это в основном Германия и Америка. Ещё есть люди из Франции и Италии. А из России человек десять.

А почему так происходит? Музыка непопулярная такая что ли? Все от того, что в вашей музыке нет «опа опа опапа»?
Алекс Монахов: Нет, здесь другая причина. На самом деле, все это от того, что люди не развиты. Нет СМИ, которое освещало бы как поп, так и андеграунд. Ещё проблема с перенасыщенностью рынка – диджеев полно, едешь на гастроли и тяжеловато становится. Не можешь отличиться ничем на гастролях.

Как это? Московские диск-жокеи хуже провинциальных?
Серж Кью: Нет, просто туда приезжаешь и все диск-жокеи пытаются продемонстрировать свое превосходство. Они не понимают культуру – к примеру, закрывать и открывать вечеринку, они просто хотят отыграть как можно жестче, как можно сильнее. Вот я играл в двух клубах. Один в Москве, а другой за ее пределами всего час езды.  Захожу и прямо передо мной в одном и другом клубе диджеи играли музыку в темпе 132-133. И случилось совершенно дебильное совпадение - в пятницу прямо передо мной диджей играет ремикс на симфонию «Пираты Карибского моря», там прямо кусок симфонии оригинальный. На следующий день я рассказываю промоутеру, который меня везет в свой клуб, что вчера играли "пиратов" примерно в 133bpm и он начинает отнекивается, мол, не может такого быть, и типа его резиденты специально, зная что я буду играть сегодня открывают с тек-хаусом и небольшой долей прогрессив-хауса. Мы заходим в клуб, и снова начинает играть тот самый трек. То есть этот промоутер хвалил своих резидентов, а оказалось, что они играют по 135, со всей силы, да ещё и «Пиратов» ставят. Промоутер покраснел и спросил: «Ну что, может суши поедим?»

То есть вы делаете все по западным лекалам, а здесь эта музыка не идёт что ли?
Серж Кью: Я могу сказать так, не в обиду, конечно, русским диджеям. Так вот, возникла такая ситуация, что есть какой-то маленький круг друзей - фонари, коли, грады (это не обязательно эти люди, я просто использую их имена для примера) - у них есть свое видение музыки, не говорю плохое оно или хорошее. И они продвигают это свое видение. Нового они ничего не продвигают. И я им это говорю в лицо, и они всегда обижаются. Они как сели на одну лошадку так и едут на ней, вместо того чтобы пересесть на следующую…

Или вместо того, чтобы тройку лошадей запрячь…
Серж Кью: Или пересесть в машину, а потом сесть на самолёт. Они едут и едут, лошадка наезженная ведь, поэтому люди их хорошо знают, и они будут продолжать играть то же самое. Обидно, что культура не продвигается, и старики её тянут назад. Если в Америке или в Англии, взять хотя бы того же диджея Сашу, который играет уже двадцать с лишним лет и всегда сидит в первой десятке мира. Он всё равно ищет новый способ, новую музыку, новые тенденции, новые технологии, ищет как усовершенствовать себя. А что делают русские? Плюют на это, потому что всё равно их пригласят.

Может просто потому, что конкуренции нет?
Серж Кью: Они не допускают конкуренцию. Не будем называть имен, но есть люди, которые говорят «Не пропущу!». Намёк дам – они в первой десятке dj.ru.

Качество треков сравнялось, и не возможно уже определить, что там у диджея играет русский трек или немецкий. Почему русские диджеи не играют русских музыкантов? Почему русские музыканты не дают играть свою музыку русским диджеям?
Серж Кью: Дают. Например, когда Стив Лоулер (Steve Lawler) приехал в Арму, он отыграл 8 треков одних русских музыкантов (Nikitin & Semikashev), Восемь треков в одном сете.

То есть получается, что ты узнаёшь про русских музыкантов через плей-листы иностранных диск-жокеев?
Серж Кью: Нет, не я, но большинство России. Даже в интервью с Лосевым я назвал кучу российских продюсеров, а Сергей признался, что знал одного, может двоих из них. Проблема что их ни кто не продвигает. Вот, например, если в Англии или Америке артист берет себе кого-то из молодых артистов, раскачивает их. Как, например, тот же Стив Лоулер, Ричи Хотин или даже Дэвид Гетта. То у всех этих людей, появляется команда, которую они тянут за собой. И эти команды в отдачу всегда благодарят того человека, который помог им. А в России получается все абсолютно наоборот. С одной стороны, Фонарь может взять кого-то как протеже, и его раскрутить. Но поверьте мне, с русским менталитетом ровно через пять минут как этот диджей выйдет на уровнь Фонаря, он тут же пошлёт Фонаря куда подальше. И сколько я здесь живу, сколько я людям не помог, все мне плюют в спину. Есть маленькие исключение в количестве одного-двух человек. И в итоге, те кому помог, вытащил из мусора, на радио, в журналы, кого-то даже за границу, на это отвечают: «Чувак, да я бы и без тебя это сделал, просто ты помог мне это сделать быстрее». «Благодарности не жди» – действительно русская пословица, потому что в Америке, если ты что-то сделал, то даже не будешь ждать благодарности, она придёт сама. Даже тот же пример с быдло-клубом «Слава», в который ходило только 200 человек, пока мы не начали возить туда Стива Лоулера, Сандера Кляйненберга, Систер Блисс, и Ника Уоррена, и это всего лишь несколько из десятков звезд, которых мы привезли. Спонсоры дали за наши вечеринки деньги, которые были сворованы и не отданы нам за артистов. И потом настал момент, когда люди в клуб не могли зайти, он был переполнен, а снаружи стояли еще около тысячи человек. И владелец  клуба в итоге сказал, что Сашу мы привозить не будем, на него никто не пойдёт, хотя бюджет он получил, а когда мы попросили его отдать деньги - и привели ему пример сколько мы сделали для клуба - ответ был довольно смешной: "И что я должен быть вам за это благодарен?" О какой культуре может идти речь?

Ваш проект сталкивается со всеми этими подводными камнями? Или вы стараетесь держаться подальше от всего этого?
Серж Кью: Нет, мы просто не лезем. Ведь получается так, что если ты стал большим там - тебя захотят здесь. А если ты большой здесь, то ты никому там не нужен и здесь тоже. Я из Америки летал сюда, и людям не в тягость было почему-то делать мне каждый раз визу и оплачивать билеты. Но как только я переехал в Москву, чтобы им и мне было удобнее, они сразу сказали: «Нет, извини, ты нам не нужен, теперь ты уже русский». Я что, хуже стал играть что ли? Все это до сих пор царит в России – мы хотим западное, в два раза дороже, мы не хотим свое, задешево, хотя оно может быть и лучше. Я не говорю про «Жигули» (смеётся)

Что ожидать от вашего проекта, в каком направлении вы двигаетесь? Как бы вы могли определить траекторию движения Monaque?
Серж Кью: У нас скоро будет совершенно новый проект, будет называться он «Большой на..б». Мы решили позаимствовать теорию Минуса, и под «большим на..бом» у нас будут выступать десять человек. Все будут играть с чёрного лакового компьютера, который даже включен не будет, Но если серьёзно: если мы перестанем отдавать треки, то начнём делать альбом. В общем, всё будет хорошо.

Автор: Илья Воронин